Отличники. От других… - Влад Касторный

5

«Доброе утро!» – голос бабушки заставил меня приоткрыть глаза, в которые тут же ударил яркий солнечный свет из окна. Это она раздвинула шторы, решив меня разбудить радикально. На часах было десять часов. «Угу!», – сказал я, прищурившись. У меня был еще час до школьного сбора учеников. Хотелось быстрее отбыть это мероприятие и вернуться домой, к чтению Машиной книги. Вернее, я хотел другого: взять с собой книгу, а после собрания, забраться куда-нибудь в парк и почитать на свежем воздухе. В моей комнате было уютно, но что-то неосязаемое, как радиация, мешало осознавать себя дома взрослым. «Наверное, издержки моих комплексов», – подумал я, умываясь. Завтрак на кухне. Сестра уже куда-то ушла, так что, только бабушка «опрашивала» меня, пока я ел. Решил одеться получше – все-таки, с одноклассниками встречаюсь. Белая рубашка и брюки будут в самый раз. Ну и пусть жарко, не растаю. Ручка, тетрадка, «трояк» с мелочью в кармане и драгоценная книга в сумке – я готов прожить заключительный день этого лета. Пока шел в школу, все время думал о Маше: «Все-таки, замечательная девушка! Вот бы сегодня с ней встретиться. Но, наверное, она занята будет, или подумают ее родители, что я зачастил к ней…» Я нащупал в кармане брюк заветную монетку. Сомнения, как рукой сняло. И тут под ногами оказался школьный двор, а с ним, и шум, и гвалт. В общем, думать мне помешали.

Восьмой «А» класс тусовался в тени высоких тополей. Расположившись полукольцом ребята, оттесняли собой группу «бэшников» – наших вечных оппонентов. Между нами всегда, то соревнования проводились, то конкурсы, то просто субботники наперегонки. Девочки же, многие из которых заметно выросли и оформились за лето, оказались в центре полукольца, разговаривали и шутили сразу все и со всеми. Я стал с краю, почти замкнув наш круг общения. Но не успел переброситься несколькими фразами с товарищами, как в центр круга протиснулась классная руководительница Дина Петровна и энергичными хлопками в ладоши, как обычно, привлекла внимание большинства из нас, объявив зычным голосом, что через пять минут ждет нас на третьем этаже в 29-м кабинете. На ее голос обернулись, по меньшей мере, две трети присутствовавших на школьном дворе, и, я был уверен, что к упомянутому кабинету стянется как минимум, человек сто пятьдесят. Дина Петровна почувствовала, что за ней готовы пойти многие, и громогласно уточнила: «Касается только восьмого „А“ класса»!

Через указанное время мы зашли в кабинет, где на партах уже лежали двойные листки в клеточку. Да-да, здесь, как в музее, в разделе о довоенном народном образовании, еще сохранились деревянные, трех калибров, парты образца 1940 года. На маленьких, я мог сидеть только, выставив ноги в проход. Так тесно и низко от сидения находился откидной столик, жестко прибитый к основанию сиденья с дощатой крашеной эмалью для полов, спинкой. А за большими, наши самые низкорослые ученики могли работать только привстав.

Дина Петровна всегда заботилась о том, чтобы ее конспекты были записаны не абы куда, а, хотя бы, на отдельные листки, которые, ученики, по ее словам, «забывшие дома головы», смогут унести домой, и может даже, там прочитать. Лекции по географии, которые она вела, требовалось записывать под диктовку, но скорость, с которой она их диктовала, делала из нас стенографистов на сорок пять минут в день, как минимум. Все стонали, когда она замещала какой-то урок своей географией, увеличивая время занятий скорописью в два раза за день. Популярной «отмазкой» у ребят в прошлом году было приходить на ее урок с забинтованной правой рукой. Однажды, увидев, что на географию пришел класс с «увечьями» на десницах, она привела медсестру и, та за урок научила всех «раненых» делать самостоятельно перевязки, обильно смазав зеленкой им руки по самый локоть. Только один мальчик избежал этой участи, поскольку его правая рука была на перевязи в настоящем гипсе, и медсестра побоялась его вскрывать…

Заняв свои места, мы сразу схватили ручки, готовые конспектировать каждый вздох учительницы. Я мельком обратил внимание на девочку, севшую передо мной на первую парту. Раньше я ее не видел, и понял, что она не из нашей школы, а то бы гораздо быстрее среагировала на команду «Взяли ручки!». Начавшая поступать сплошным потоком из уст Дины Петровны информация, заставила меня сосредоточиться на записи, и я не успел хорошо рассмотреть соседку. Исписав за 15 минут свои листочки, мы просмотрели записи и поняли, что это оказалось расписание занятий на месяц, список учебников, фамилии учителей и предметов, номера кабинетов, в которых будут проходить уроки, и… домашнее задание по географии на субботу. Затем Дина Петровна сделала пятиминутную паузу, давая возможность не успевшим, списать друг у друга. Подойдя к новенькой, она несколько бесцеремонно взяла ее за руку и вывела к доске.

«Внимание, ребята! … – Дина Петровна добилась абсолютной тишины – А сейчас познакомьтесь с Оксаной Чаренцевой. Она перешла из 72-й школы, и будет учиться в нашем классе. Прошу любить и жаловать! …. Это не то, что ты подумал, Борисенко. „Прошу. Любить и жаловать“ – это идиома старорусского языка, призывающая уважать человека,» – решила рассеять у нас все сомнения в двусмысленности сказанного учительница.

Девочка, как будто, сумела справиться с робостью и, застенчиво улыбаясь, обвела взглядом лица своих новых одноклассников.

– Привет, Ксюха! – донеслось с заднего ряда.

Смех прокатился по галёрке. Оксана прищурилась, стараясь рассмотреть автора реплики.

– Доброе утро, парни! Здравствуйте, девушки! Познакомимся после собрания, хорошо? – неожиданно низким голосом сказала она.

– Итак! Вернемся к нашим баранам – вновь завладела нашим вниманием Дина Петровна. – Сделаем перекличку…

И она, открыв журнал, быстро прочитала фамилии, коротко дожидаясь ответного «Я» от каждого названного. Наконец, с формальностями было покончено, и мы, дождавшись команды «Свободны!», стали пробираться к выходу.

Я с удовольствием вдохнул свежий воздух на улице, избавляя легкие от кислого запаха свежей краски, каждый год наполнявшего школу обычно еще месяца два после начала занятий.

– Владислав, если не ошибаюсь…? – услышал я и, обернувшись, увидел мою соседку спереди, внимательно осматривающую меня.

– Да, меня так зовут – улыбнулся я.

– Хорошо! Вот и познакомились. А этот парень, Сергей Борисенко – твой друг?

– Не думаю, что он меня таковым считает. Между понятиями «друг» и «недруг» очень много оттенков, от светлого до темного. Скажем, я в более темной его части.

– В таком случае, я бы, предпочла, попасть в светлую полосу твоей радуги – улыбнулась девушка приветливой улыбкой.

– Хорошо! – просто сказал я. – С удовольствием подружусь с тобой. Мне на площадь. Ты куда сейчас?

– На трамвай.

– Тогда я могу тебя проводить.

– Ты не понял – это шутка. За мной сейчас приедет мамин водитель.

– А, ну тогда до завтра! – ответил я и повернулся, чтобы идти.

– Хочешь, подвезем тебя? – предложила Оксана.

– Не, спасибо! Я привык пешком. – нетерпеливо ответил я и, махнув девушке рукой на прощанье, пошел в сторону дома.

Немного отойдя от школы, я снова вернулся к своим мыслям. Книжка в сумке все больше будоражила мои фантазии.

Добравшись до Площади, я пересек оживленную в любое время суток улицу, пропустив прогрохотавшие в обе стороны трамваи, и повернул к детской площадке, где были скамейки, и можно было почитать. Открыв заветную книгу, я незаметно для себя увлекся чтением, с удовольствием проглатывая целые страницы повести, написанной простым и немного ироничным языком.

В самом начале книги ярко описано путешествие в Домбай на горнолыжный курорт. Там Маша быстро научилась спускаться на горных лыжах, и с восторгом обгоняла и родителей, и брата на виражах, осыпая их искрящейся на солнце снежной пылью. Я живо представил себе величественные горные пейзажи Кавказа, катание на лыжном подъемнике над склоном и пропастью и головокружительные скоростные спуски, с которыми не сравнится ни один известный мне аттракцион. Рассказ Маши о путешествии по скованному льдом руслу горной реки к таинственному замерзшему водопаду, навеял мне картины из фантастических книжек о далеких загадочных планетах, населенных диковинными формами жизни. Возвращение на машине по горной дороге вдоль засыпанного снегом ущелья, и сошедшая в опасной близости от их автомобиля снежная лавина на какое-то время погрузили меня в увлекательный приключенческий фильм о Джеймсе Бонде.

***

Возвращение в зимний Ростов, приветливый теплый уютный дом, дедушка, встречавший их, уставших, но веселых, заряженных энергией для предстоящей учебы и работы.

Февраль, день рождения, гости из Москвы, веселые игры во дворе, подарки… и…